Один из мелких разбил ту самую рамку. Протирал пыль. Боже, я, видимо, так поменялся в лице, но Влад аж побледнел весь, кинулся ко мне, обнял (это при том, что я терпеть не могу, когда меня тискают, да еще мелочь, и он об этом прекрасно знает), говорит: "Оленька, Лёль, милая, прости, я нечаянно, только не плачь". Писец, тринадцатилетний пацан утешает двадцатилетнюю тетку.
Подмели, нашли все осколки, фотку выкинула в печку.
Что не делается, все к лучшему. Я уверена.